Золотое зерно. Елена Крюкова о рукописи Юрия Егорова «Сказки»

Золотое зерно

Елена Крюкова о рукописи Юрия Егорова «Сказки»

Настоящие сказочники сейчас редки. Хотя, вроде бы, такой востребованный жанр - древний, вечный: и дети, и взрослые испытывают необъяснимую тягу к волшебным сказкам, удовлетворяя жажду чуда, пытаясь чувством и фантазией прикоснуться к Несбыточному и Несбывшемуся... и к тому, что обязательно сбудется - завтра.

Сказки Юрия Егорова необычны. Для русского читателя - даже экзотичны, и лейтмотивом экзотики здесь выступает колорит Европы, а точнее, одного ее почти средневекового уголка - Померании (Pommern), где немецкий, тевтонский дух сохранен и старательно воссоздан, где польский Гданьск еще называется Данцигом, а Щецин - Штеттином, где таинственные истории про суровых королей и злых колдуний будоражат сердца.

Почему именно Померания? Почему этот аромат, дух, эта атмосфера восточногерманского Средневековья?

И, однако, это отнюдь не фэнтези, с его бесспорным средневековым окрасом. Это именно сказки. Хотя тут надо оговориться. Волшебство волшебством, но все истории, рассказанные сказочником Егоровым, почему-то несут в себе очень большой, явственный привкус подлинности, того, что случилось когда-то на самом деле и с годами (а то и веками) превратилось в предание.

Да, жанрово все сказки Юрия Егорова приближаются к легендам, сказаниям, преданиям. Это именно интересные и загадочные, порой мистические истории - с необходимыми в увлекательных историях элементами волшебства, вещей необъяснимых, потусторонних.

Хотя чисто фантазийные, традиционно сказочные повороты сюжета, конечно, во многих таких чудесных историях присутствуют: вот колдунья Амелинда, рассердившись, превращает сестер-близняшек, которых она похитила из городка Кошлина (и они живут в доме вечно молодой колдуньи, что навек одинока, не может иметь семью и привязалась к девочкам), в две яблоньки без корней, деревца, вечно блуждающие по земле...

А вот история о том, как малютка Францишка в метель и мороз играла на флейте около городского собора, а из горожан никто не пришел на звуки прекрасной музыки, больше напоминает подлинное событие. Маленькая музыкантша исчезла навсегда, но в город стали приходить другие музыканты: сначала бродячие, а потом, на шумную ярмарку, собрались музыканты чуть ли не со всей Померании. А девочке-флейтистке, что незримо (волшебством своей нежной души!) притянула музыку в город, на площади поставили памятник.

Сколько добра внутри этих историй и этих интонаций!

Тема добра, такая актуальная и для новейшего времени, и для всех времен, ясно и ярко звучит и в сказке «Оленья охота короля Витольда». Как злодей Джакоб превращается в человека с добрыми глазами? Как оказываются живы все благородные олени, и среди них - красавец Белолобый, которых, как думал художник Йохан, безжалостно убили на королевской охоте? Чудеса рядом с нами, надо только протянуть руку к человеку, к зверю - а может, заглянуть внутрь себя. И именно там, в глазах человека и животного, в своем сердце, ты увидишь желанное Добро.

«– Но разве хорошо убивать оленей? – не хотела уступать наивная девочка.

– Но ведь на то и охота. На ней всегда убивают зверей. И будь уверена: я не упущу ни одного животного! – похвастался подросток.

– Но ведь олени красивые и добрые. Люди не должны их убивать. (...)» («Оленья охота короля Витольда»).

А вот перед нами традиционные персонажи народных сказок и легенд - русалки («Лучшая подруга»). Тема русалок - девушек-утопленниц, что живут в водном мире, в реках и озерах, звучит и в русских народных, и в европейских, и в кавказских, и даже в индийских сказках. Русалка - персонаж, что обладает невероятно притягательной силой: она может завлечь, обольстить, утянуть на дно, в свою таинственную, потустороннюю рыбью, водорослевую жизнь. Русалка еще немного, и ведьма; а что делали с ведьмами в былые времена? Верно, готовили им костер на площади.

Пойманная людьми красавица Аделия, пропавшая когда-то, принятая горожанами за коварную ведьму, спасена от казни доброй девушкой Кристиной. Благодаря порыву добра сохранена человеческая жизнь. Обыкновенное чудо? Да, и эта история чудится списанной с легендарной, летописной натуры: подлинность чувств и событий только для виду облечена в сказочные «русалочьи» одежды. На самом деле в каждой сказке Егорова сквозит мысль: смотрите, как все просто, надо только быть добрым, смелым, открытым, надо (важно!) - любить. И этот нравственный вектор не звучит риторикой. А все потому, что он нигде не подается дидактически, «в лоб», а читается между строк, витает в самом воздухе сказки, внутри ее сюжета, и в особенности - в эпилогах (автор очень любит тщательно прописанные финалы, всяческие резюме, иногда они спокойны и радостны, иногда драматичны и даже трагичны, как изображение охваченного гигантским золотым пламенем города Скагенбахля в сказке «Медведь»...). Эта ясно слышимая, везде утверждаемая нота добра согревает даже самые печальные сказочные сюжеты.

Почему автором выбран такой немецкий антураж, такая атмосфера замков, ярмарок, охоты, колорит бродячих музыкантов и русалочьих ночных заводей? Только ли потому, что величайшие сказочники прошлых литературных эпох - Ханс Кристиан Андерсен и братья Гримм, и конечно же, фантаст Эрнст Теодор Амадей Гофман - принадлежали к северной европейской культуре, к миру англо-саксонских сказаний и поверий? Конечно, факел сказочников-романтиков XIX века тут передан, эстафета принята, причем принята умелой рукой. Свободное дыхание рассказчика, доверительная интонация заставляет предположить, что автор вживую рассказывал (и рассказывает) эти сказки своим детям, а может, и внукам. Этот исторический и культурный регион, Германия, ассоциируется у многих именно с братьями Гримм, и Егоров продолжает эту линию романтической сказки, которая то сбивается на притчу, то обретает характер летописи, то, как в истории о флейтистке Францишке, становится настоящей поэзией в прозе.

Да, в лучших фрагментах своих сказок Юрий Егоров звучит откровенно поэтически, музыкально:

«Францишка играла все громче и громче изо всех сил, что у нее оставались, но Соборная площадь по-прежнему оставалась пустой. Злой ветер, завывая, старался заглушить флейту. Он один гулял по площади.

Горожане, сидя в своих домах, слышали музыку, которая становилась все жалобней, но никто из них так и не пришёл к собору. (...)» («Францишка из Дюнкленвальда»).

Есть наблюдения, которые нельзя не высказать автору; это недочеты, которые легко поправляются в процессе внимательной редактуры.

Телохранитель короля Витольда носит имя Джакоб. Но ведь немецкое, среднеевропейское произношение этого имени - Якоб. Джакоб – это англизированное имя. Может ли оно так звучать в немецких землях? Или Джакоб чужестранец?

«(...) показался окружённый лесами на высоком холме над самой Эльбой замок Кёнигплац, большой и довольно мрачный. Своей тёмной фигурой, похожий на пасть дракона, он готов был поглотить окружающий живописный лес (...)» - какая у замка может быть фигура? Быть может, тут надо поискать другое слово: силуэт, громада...

Не будем акцентировать внимание на досадных мелочах. В «Сказках» Юрия Егорова есть главное: они романтичны, они волшебны, они поучительны без нравоучений. И в то же время они (и это такой внутренний, стилевой парадокс...) реалистичны, что располагает читателя к доверчивому чтению и даже к проблеску догадки: а что, может, так все оно и было на самом деле?..

И, может быть, это как раз и есть самое большое счастье сказочника - когда люди ему верят.

***

«Сказки» Юрия Егорова, несмотря на их германскую окраску и «братьевгриммовскую» общую атмосферу, все же очень индивидуальны. Они интонационно скромны и спокойны, но внутри этого спокойствия ощущается нравственная сила, подобная течению светлой равнинной реки. И автор умеет передать, вручить ее нам. Взрослые эти сказки или детские? Думается, привлечение возрастных категорий для их образного и стилистического определения не играет большой роли. Сказка - материя для всех. Сказка - это почти стихотворение: его можно прочитать и у постели засыпающего ребенка, а можно и старику, что прожил огромную жизнь, около жарко пылающего камина заплакать над ним.

Вспомним Анатоля Франса - «Разговор о волшебных сказках»:

«Волшебные сказки — это прекрасные религиозные поэмы, забытые всеми и удержавшиеся лишь в крепкой памяти набожных бабушек. Эти поэмы превратились ныне в ребяческие сказки и сохранили свое очарование в увядших устах старой пряхи, когда она рассказывает их внучатам, примостившимся вокруг нее у очага. (...)».

И там же:

«Прекрасные мысли исходят из прекрасных душ, излучающих собственную субстанцию; так же как ароматы — это мельчайшие частицы, испаряемые цветами. Благородная душа может источать лишь благородство, подобно тому как роза может благоухать лишь розой. Так пожелали феи. Поблагодарите их, кузина. (...)».

Поблагодарим человека, который может вызывать к жизни фей.

Сказочник изначально - добрая душа. Носитель добра. Иные сказки-истории Юрия Егорова печальны и даже скорбны. Но ведь и наш мир несовершенен и часто печален. И все-таки люди опять придут на городскую площадь к памятнику маленькой флейтистке Францишке, и порадуются чудесному спасению молоденькой красавицы на краю смерти, на самом эшафоте, когда добрая Кристина, выбежав вперед из толпы, назвала ее своей сестрой.

Это безусловное торжество добра - то золотое зерно сказки, что должно взойти в живых душах, не может не взойти.

Прочитать рассказы автора «Концерт для друга» и «Оленья охота короля Витольда» можно перейдя по ссылкам. 

Крюкова Елена: личная страница.

Егоров Юрий Николаевич, родился в 1960 г. в г. Баку, проживает в Московской области. Член СП России с 2015 г., ЛИТО имени Ф. Шкулёва (г. Видное, Московская обл.). Победитель 6-го международного конкурса «Сказка сегодня» (Германия-Россия 2018). Лауреат III и дипломант IV международного литературного фестиваля-конкурса «Русский Гофман» (номинация «Проза сказочная», 2018-2019). Финалист национальной литературной премии «Писатель года» в номинации «Детская литература» (2017-2019). Призёр международного литературного конкурса «Ключи от счастья» (Самара, 2019). Специальный диплом за лучшую книгу сказок международного конкурса «Созвездие Духовности 2018» (Киев, Украина). Публикации в журналах «Новый мир», «Грани», «Балтика», «Новая литература» и др. Профессор, доктор экономических наук.