.png)
Томас Майн Рид родился 4 апреля 1818 года в деревне Баллирони (графство Даун, ныне Северная Ирландия, Великобритания) в семье пресвитерианского пастора и дочери священника, шотландцев по происхождению.
Рос в многодетной семье, в нужде и труде, но в окружении прекрасной природы, любовь к которой пронёс через всю жизнь, всегда внимательно наблюдал за флорой и фауной и подробно описывал природу в своих книгах.
Отец видел сына продолжателем своего дела, духовным лицом. Потому в 1834 году по окончании школы 16-летний юноша поступил в Королевский академический институт в Белфасте. Обучение не окончил (душа не лежала к богословию), через 4 года вернулся домой. Некоторое время проработал школьным учителем.
При этом Майн Рид с ранней юности мечтал о путешествиях и приключениях, хотел побывать в Америке. Родители приняли увлечения сына и помогли ему осуществить мечту: купили ему билет на пароход и дали с собой денег. Зимой 1839 года Майн Рид отправился в США, прибыл в Новый Орлеан (штат Луизиана). Здесь он успел поработать курьером, торговым агентом, учителем (даже открыл свою частную школу в Нэшвилле), был бродячим актёром, участвовал в экспедициях с торговцами и охотниками. Много путешествовал по Югу США и Мексике. Любил общаться с индейцами, в том числе с вождями племен.
В 1842 году Майн Рид начал заниматься журналистикой, а также стал писать стихи и драматические произведения, успехом они не пользовались.
Первая его публикация – рассказы о путешествиях по Соединенным Штатам, в издании Pittsburgh Morning Chronicle. Там же был напечатан его политический цикл «Сцены из Вест-Индии» (под псевдонимом Бедный школяр).
В Филадельфии произошла встреча с Эдгаром Алланом По. Известный писатель восхищался талантом М. Рида. Позднее По записал, что «Майн Рид – колоссальный лгун», но пояснил, что лгун «исключительно живописно-изобретательный»: «Он выдумывает совершенно невообразимые вещи, но делает это так искусно и художественно убедительно, что я всегда внимательно его слушаю».
В 1846 году в Нью-Йорке Рид начал работать в популярном еженедельнике New York Herald.
В 1846–1848 годы принял участие в Мексиканской войне. В ноябре 1846 года Рид вступил в Первый нью-йоркский добровольческий пехотный полк, офицером. Писал и публиковал заметки очевидца, они были опубликованы в New York Herald под названием «Рассказы застрельщика».
В сентябре 1847 года Рид получил тяжёлое ранение бедра. В бою проявил исключительную храбрость. Известно, что однополчане приняли раненого Рида за убитого и оставили на поле сражения. Пребывание среди трупов и бездушных мародёров произвели шокирующее впечатление на Рида. В госпиталь он был доставлен только через сутки.
Весной 1848 года подал в отставку, вернулся в Нью-Йорк.
Было опубликовано произведение Рида «Военная жизнь, или Приключения офицера легкой пехоты» об армейской жизни.
Рид планировал принять участие в Баварской революции, но безденежье и болезни помешали ему.
Вернулся в Северную Ирландию в 1850 году. Затем оказался в Лондоне, где был опубликован его первый роман о событиях войны США и Мексики – «Вольные стрелки». По сути, это автобиографическая книга, состоящая из отдельных очерков из жизни военных. Книга сделала его популярным.
Затем вышли другие произведения М. Рида – «Охотники за скальпами», «В поисках белого бизона» (приключения с элементами мистики), «Жилище в пустыне». Многие его книги основаны на «американских приключениях» писателя. Популярность Рида не была зашкаливающей, но известно, что среди поклонников его творчества значился президент США Теодор Рузвельт.
В 1854 году 36-летний Рид женился на пятнадцатилетней Элизабет Хайд – юной аристократке, дочери своего издателя Дж. Хайда.
Затем вышло ещё более 20 книг, среди них – приключенческая повесть «Морской волчонок, или Путешествие на дне трюма», роман «Белая перчатка» и сборник «Затерянные в океане». Последняя книга – это иллюстрированный цикл африканских рассказов.
«Квартеронка» – роман Рида 1856 года, написан на основе впечатлений от жизни рабовладельческого Юга США. Сюда же можно отнести книги Рида «Оцеола, вождь семинолов» и «Белый вождь». Многие произведения Рида, изданные в США, затем переиздавались в Англии.
В 1865 году Майн Рид выпустил свой самый знаменитый роман – «Всадник без головы», за который он получил серьёзный гонорар. Но и этих денег писателю, прожившему почти всю свою жизнь в нужде, хватило ненадолго. Через год он обанкротился. Ещё через некоторое время ему удалось более ли менее стабилизировать финансовую ситуацию.
В 1867 году М. Рид вернулся в Нью-Йорк, где учредил журнал Onward Magazine. Рассчитывал на успех в США своих новых произведений, но встретил очень прохладный приём.
К тому же, дало о себе знать его ранение, потребовалось серьёзное лечение. В 1870 году супруги вернулись в Англию, обосновались в Херефордшире.
Рид страдал от депрессии, поскольку читатели не принимали его новых произведений, они прошли незамеченными. Финансовой поддержкой писателю послужила пенсия американского правительства за военные заслуги Рида.
К концу жизни Рид мог передвигаться только на костылях.
Умер в Лондоне 22 октября 1883 года.
Интересно, что ни в Британии, ни в США после смерти произведения Майн Рида не обрели большой известности, а в СССР его книги раскупались огромными тиражами. Лишь к концу XX века о Майн Риде и его творчестве вновь заговорили и в США.
В 1973 году в СССР был выпущен фильм «Всадник без головы» (совместное производство с Кубой; реж. – В. Вайншток). В XXI веке было сделано несколько зарубежных постановок на основе этого романа.
И в наши дни лучшие романы Майн Рида остаются излюбленным чтением миллионов подростков, жаждущих экзотических приключений и героических поединков.
Майн Рид в представлении большинства читателей – прежде всего приключенческий автор, мастер острой интриги, любовных перипетий, захватывающих авантюр, олицетворение духа свободы. Автор предлагает разнообразные темы в своих ярких произведениях.
Однако есть и ещё одно значимое для истории литературы обстоятельство: Рид немало внимания уделяет проблемам независимости угнетенных народов в США – негров и индейцев. Таким образом его творчество сыграло важную роль в развитии жанра антиколониального английского романа.
Майн Рид, Всадник без головы
(роман, начало)
ПРОЛОГ
Техасский олень, дремавший в тиши ночной саванны, вздрагивает, услышав топот лошадиных копыт.
Но он не покидает своего зеленого ложа, даже не встает на ноги. Не ему одному принадлежат эти просторы – дикие степные лошади тоже пасутся здесь по ночам. Он только слегка поднимает голову – над высокой травой показываются его рога – и слушает: не повторится ли звук?
Снова доносится топот копыт, но теперь он звучит иначе. Можно различить звон металла, удар стали о камень.
Этот звук, такой тревожный для оленя, вызывает быструю перемену в его поведении. Он стремительно вскакивает и мчится по прерии; но скоро он останавливается и оглядывается назад, недоумевая: кто потревожил его сон?
В ясном лунном свете южной ночи олень узнает злейшего своего врага – человека. Человек приближается верхом на лошади.
Охваченный инстинктивным страхом, олень готов уже снова бежать, но что-то в облике всадника – что-то неестественное – приковывает его к месту.
Дрожа, он почти садится на задние ноги, поворачивает назад голову и продолжает смотреть – в его больших карих глазах отражаются страх и недоумение.
Что же заставило оленя так долго вглядываться в странную фигуру?
Лошадь? Но это обыкновенный конь, оседланный, взнузданный, – в нем нет ничего, что могло бы вызвать удивление или тревогу. Может быть, оленя испугал всадник? Да, это он пугает и заставляет недоумевать – в его облике есть что-то уродливое, жуткое.
Силы небесные! У всадника нет головы!
Это очевидно даже для неразумного животного. Еще с минуту смотрит олень растерянными глазами, как бы силясь понять: что это за невиданное чудовище? Но вот, охваченный ужасом, олень снова бежит. Он не останавливается до тех пор, пока не переплывает Леону и бурный поток не отделяет его от страшного всадника.
Не обращая внимания на убегающего в испуге оленя, как будто даже не заметив его присутствия, всадник без головы продолжает свой путь.
Он тоже направляется к реке, но, кажется, никуда не спешит, а движется медленным, спокойным, почти церемониальным шагом.
Словно поглощенный своими мыслями, всадник опустил поводья, и лошадь его время от времени пощипывает траву. Ни голосом, ни движением не подгоняет он ее, когда, испуганная лаем койотов, она вдруг вскидывает голову и, храпя, останавливается.
Кажется, что он во власти каких-то глубоких чувств и мелкие происшествия не могут вывести его из задумчивости. Ни единым звуком не выдает он своей тайны. Испуганный олень, лошадь, волк и полуночная луна – единственные свидетели его молчаливых раздумий.
На плечи всадника наброшено серапе, которое при порыве ветра приподнимается и открывает часть его фигуры; на ногах у него гетры из шкуры ягуара.
Защищенный от ночной сырости и от тропических ливней, он едет вперед, молчаливый, как звезды, мерцающие над ним, беззаботный, как цикады, стрекочущие в траве, как ночной ветерок, играющий складками его одежды.
Наконец что-то, по-видимому, вывело всадника из задумчивости, – его конь ускорил шаг. Вот конь встряхнул головой и радостно заржал – с вытянутой шеей и раздувающимися ноздрями он бежит вперед рысью и скоро уже скачет галопом: близость реки – вот что заставило коня мчаться быстрее.
Он не останавливается до тех пор, пока не погружается в прозрачный поток так, что вода доходит всаднику до колен. Конь с жадностью пьет; утолив жажду, он переправляется через реку и быстрой рысью взбирается по крутому берегу.
Наверху всадник без головы останавливается, как бы ожидая, пока конь отряхнется от воды. Раздается лязг сбруи и стремян – словно гром загрохотал в белом облаке пара.
Из этого ореола появляется всадник без головы; он снова продолжает свой путь.
Видимо, подгоняемая шпорами и направляемая рукой седока, лошадь больше не сбивается с пути, а бежит уверенно вперед, словно по знакомой тропе.
Впереди, до самого горизонта, простираются безлесные просторы саванны. На небесной лазури вырисовывается силуэт загадочной фигуры, похожей на поврежденную статую кентавра; он постепенно удаляется, пока совсем не исчезает в таинственных сумерках лунного света.
Глава I. ВЫЖЖЕННАЯ ПРЕРИЯ
Полуденное солнце ярко светит с безоблачного лазоревого неба над бескрайней равниной Техаса около ста миль южнее старого испанского города Сан-Антонио-де-Бехар. В золотых лучах вырисовываются предметы, необычные для дикой прерии, – они говорят о присутствии людей там, где не видно признаков человеческого жилья.
Даже на большом расстоянии можно разглядеть, что это фургоны; над каждым – полукруглый верх из белоснежного полотна.
Их десять – слишком мало для торгового каравана или правительственного обоза. Скорее всего, они принадлежат какому-нибудь переселенцу, который высадился на берегу моря и теперь направляется в один из новых поселков на реке Леоне.
Вытянувшись длинной вереницей, фургоны ползут по саванне так медленно, что их движение почти незаметно, и лишь по их взаимному положению в длинной цепи обоза можно о нем догадаться. Темные силуэты между фургонами свидетельствуют о том, что они запряжены; а убегающая в испуге антилопа и взлетающий с криком кроншнеп выдают, что обоз движется. И зверь, и птица недоумевают: что за странные чудовища вторглись в их дикие владения?
Кроме этого, во всей прерии не видно никакого движения: ни летящей птицы, ни бегущего зверя. В этот знойный полуденный час все живое в прерии замирает или прячется в тень. И только человек, подстрекаемый честолюбием или алчностью, нарушает законы тропической природы и бросает вызов палящему солнцу.
Так и хозяин обоза, несмотря на изнуряющую полуденную жару, продолжает свой путь.
Каждый фургон запряжен восемью сильными мулами. Они везут большое количество съестных припасов, дорогую, можно даже сказать – роскошную, мебель, черных рабынь и их детей; чернокожие невольники идут пешком рядом с обозом, а некоторые устало плетутся позади, еле переступая израненными босыми ногами. Впереди едет легкая карета, запряженная выхоленными кентуккскими мулами; на ее козлах черный кучер в ливрее изнывает от жары. Все говорит о том, что это не бедный поселенец из северных штатов ищет себе новую родину, а богатый южанин, который уже приобрел усадьбу и едет туда со своей семьей, имуществом и рабами.
И в самом деле, обоз принадлежит плантатору, который высадился с семьей в Индианоле, нa берегу залива Матагорда, и теперь пересекает прерию, направляясь к своим новым владениям.
Среди сопровождающих обоз всадников, как всегда, впереди едет сам плантатор, Вудли Пойндекстер – высокий, худощавый человек лет пятидесяти, с бледным, болезненно желтоватым лицом и с горделиво суровой осанкой.
Одет он просто, но богато. На нем свободного покроя кафтан из альпака, жилет из черного атласа и нанковые панталоны. В вырезе жилета видна сорочка из тончайшего полотна, перехваченная у ворота черной лентой. На ногах, вдетых в стремена, – башмаки из мягкой дубленой кожи. От широких полей соломенной шляпы на лицо плантатора падает тень.
Рядом с ним едут два всадника, один справа, другой слева: это юноша лет двадцати и молодой человек лет на шесть-семь старше.
Первый – сын Пойндекстера. Открытое, жизнерадостное лицо юноши совсем не похоже на суровое лицо отца и на мрачную физиономию третьего всадника – его кузена.
На юноше французская блуза из хлопчатобумажной ткани небесно-голубого цвета, панталоны из того же материала; этот костюм – самый подходящий для южного климата – очень к лицу юноше, так же как и белая панама.
Его двоюродный брат – отставной офицер-волонтер – одет в военную форму из темно-синего сукна, на голове у него суконная фуражка.
Еще один всадник скачет неподалеку; у него тоже белая кожа – правда, не совсем белая. Грубые черты его лица, дешевая одежда, плеть, которую он держит в правой руке, так искусно ею щелкая, – все говорит о том, что это надсмотрщик над чернокожими, их мучитель.
В «карриоле» – легкой карете, представлявшей нечто среднее между кабриолетом и ландо, – сидят две девушки. У одной из них кожа ослепительно белая, у другой – совсем черная. Это – единственная дочь Вудли Пойндекстера и ее чернокожая служанка.
Путешественники едут с берегов Миссисипи, из штата Луизиана.
Сам плантатор – не уроженец этого штата; другими словами – не креол. По лицу же его сына и особенно по тонким чертам его дочери, которая время от времени выглядывает из-за занавесок кареты, легко догадаться, что они потомки французской эмигрантки, одной из тех, которые более столетия назад пересекли Атлантический океан.
Вудли Пойндекстер, владелец крупных сахарных плантаций, был одним из наиболее надменных, расточительных и хлебосольных аристократов Юга. В конце концов он разорился, и ему пришлось покинуть свой дом на Миссисипи и переехать с семьей и горсточкой оставшихся негров в дикие прерии юго-западного Техаса.
Солнце почти достигло зенита. Путники идут медленно, наступая на собственные тени. Расслабленные нестерпимой жарой, белые всадники молча сидят в своих седлах. Даже негры, менее чувствительные к зною, прекратили свою болтовню и, сбившись в кучки, безмолвно плетутся позади фургонов. Тишина, томительная, как на похоронах, время от времени прерывается лишь резким, словно выстрел пистолета, щелканьем кнута или же громким бархатистым «уоа», срывающимся с толстых губ то одного, то другого чернокожего возницы.
Медленно движется караван, как будто он идет ощупью. Собственно, настоящей дороги нет. Она обозначена только следами колес проехавших ранее повозок, следами, заметными лишь по раздавленным стеблям сочной травы.
Несмотря на свой черепаший шаг, лошади, запряженные в фургоны, делают все, что в их силах. Плантатор предполагает, что до новой усадьбы осталось не больше двадцати миль. Он надеется добраться туда до наступления ночи. Поэтому он и решил продолжать путь, невзирая на полуденную жару.
Вдруг надсмотрщик делает знак возницам, чтобы они остановили обоз.
Автор статьи: Великанова Юлия.
